| |
Вич.НА КАРТИНКАХ
Он падает и умирает. Его жаль. Как торопится он куда-то... Куда? Ты скажешь: "умереть". Но кто знает, где его ждет смерть?..
А его помыслы светлы... Его совесть чиста... Он просто родился не там.
Он бежит, стремится радовать, потому что ему так положено; а что нужно ему? Чего ему хочется?! Он не знает... Никто не знает.
А утром, когда он уже умер, но еще слышит, дышит и чувствует, никому нет дела до его души и сердца. Каждый наступит на него, смешает с грязью и скроется с места преступления, даже не думая о том, что ему больно и обидно...
И выступит кровь на его посеревшей любви, и упадет снег... Упадет, чтобы завтра утром умереть или стать холодным, ледяным и чужим... Потому что все его отвергли, потому что никому он не нужен..., а нужна его красота... на картинках.
СУДЬБА
Тогда уже начинались сумерки, когда я, переходя через дорогу начала свой путь... ...Я лезла долго, ничего не боясь и ни о чем не думая. Где-то у десятого этажа вспомнилось, что скалолазаньем я ни разу в жизни не занималась, а нормальные люди высоты боятся. А кто сказал, что я нормальная?!
Мысли все разом упали с высоты и разбились, почему-то миновав мягкую и воздушную пену сирени, разбавленную для колорита зелеными листочками.
"Тебя продадут с потрохами, позаботься только о своем качестве", - но сейчас уже поздно о нем заботится - 15-й этаж!
Никогда не думала, что подоконники бывают такие большие! С трудом проползла я через огромное количество горшков с экзотическими цветами. Взяв стул и устроившись у самой плиты я наконец огляделась: в кухне толпились люди и, по-видимому, они собирались ужинать. Симпатичная молодая женщина, разворачиваясь, задела головой огромный поющий ветер размером почти с потолок.
- О! А вот и она! Уже пришла, как это хорошо...
Я еще недолго посидела, подошла к окну и ясно почувствовала свежесть вечера и пьянящую сладость цветов, тех что дымкой стелились у моих ног. Шаг вперед. Полет. На мгновенье вновь настал день, я закрыла глаза...
Ритка стояла посреди свалки возле своей новенькой иномарки и нервно трясла мобильник. Она так давно ждала звонка, что когда услышала его дернулась от испуга:
- Слышишь?
- Да...
- Слушай плач ворон.
- Их здесь нет...
- Слушай! Что надо, ты услышишь!
Абонент отключился, а Ритка успела лишь удивиться. Как осталась жива, без царапин и синяков, - не ясно, но "бум" был грандиозный.
...Я проснулась в поезде. За окном было так много воды, будто там море. На полу сидел малахитовой расцветки далматинец и вопросительно глядел то на меня, то на храпящего на нижней полке мужика.
- Гав, - четко и выразительно сказала собака.
Мужик захрапел еще сильнее и пнул мою полку чем-то очень твердым и, по-видимому, деревянным, наверное, головой.
Мужик хрюкнул, опять стукнулся головой и затих. Собака встала на задние лапы, внимательно посмотрела мне в глаза и собственноручно, а точнее собственно лапно открыв дверь, вышла из купе. Щеколда щелкнула с внутренней стороны - я решила, что брежу.
На перроне, что очень странно, народу было мало, зато город напоминал муравейник. Три года назад все было наоборот.
Я увидела Ритку сразу же, как только вошла в гостиницу. Она сновала по лабиринтам здания Такой ошалевшей я ее еще ни разу не видела: кудри не зализаны в хвост, а торчат во все стороны, розовые тапочки потрясающе шли к потертым джинсам и шелковому халатику, из под которого виднелись кружева ночной рубашки. Увидев меня, Ритка схватила меня под руку, и мы затерялись на бесчисленных лестницах гостиницы. Вещи мои (откуда они взялись?!) сами собой оказались в риткином номере, а сама она радостно щебетала о своем пребывании в городе, то и дело натыкаясь на облезлые углы лабиринта:
- Я и бабушку и дедушку видела, мы мороженое ели! Представляешь?! Они счастливые такие были! А потом и братик присоединился к нашей прогулке! А потом мы в парке были и на сеновал величиной с небоскреб лазили! Там так здорово! Мы загорали...
С Риткой явно что-то было не так: ведь и бабушка и братик давно умерли, а дедушка лет десять как женат на другой женщине. И город... За три года он сильно изменился, но ни такого парка, ни тем более сеновалов здесь нет! Это я знала точно.
- У меня подруга здесь есть. Она немного... - Ритка замялась - немного с причудами, но она такая кристальная, такая стеклянная! Я завтра же тебя познакомлю с Тапулой!
Ритка много еще говорила, но я не слышала что - жутко хотелось спать!
...Тапула оказалась очень милой, приветливой девушкой, только слегка... в восточном стиле. Мы пили чай на оранжевом диване среди пальм и ветра, вокруг было множество непонятных фарфоровых существ и стеклянных висюлек, из-за развеваемых ветром штор с чуть заметным восточным узором пробивался слабый дымок, приносящий с собой дурманящий аромат. Было много всего и не было ничего. Одно мне запомнилось - золотой дракон; он охранял дверь без замков. В общем довольно милое существо, если не считать жуткий взгляд, так злобно вспарывающий...
...День был легкий и чистый. Я гуляла вдоль серой воды и иногда позволяла себе ненадолго заблудиться в старых, красивых и бесчисленных улочках. Дышалось легко, а мысли все еще отказывались меня посетить. В голову лез только стишок из детской книги:
"Варкалось Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкатали зелюки,
Как мюмзики в нюве"
Вот на такой веселой ноте я и замерла, увидев в воде огненные глаза золотого дракона.
- Я этого никогда не слышала... Но по-правде говоря, это ужасный вздор... - сказала Тапула и, чуть дотронувшись до моего плеча, столкнула меня в воду.
Ни страха, ни злости на новую подругу я не почувствовала - только холодная вода Невы слепила глаза и сковывала движения. Я пыталась плыть, но вода держала меня на одном месте, скоро она стала теплее и я начала погружаться в сон...
Проснулась от жары и голосов вокруг. Я лежала в горячей воде, накрытая гигантскими листьями. Надо мной склонялись какие-то люди, он смотрели мне в глаза, дотрагивались до моего лица и слушали, как бьется мое сердце. Не было сил встать и сказать всем этим нянькам, что я о них думаю; мое тело лежало в воде, словно ватное, а перед глазами стояло ярко-синее небо и сочная листва пальм за спинами людей...
Я закрыла глаза и почувствовала, что в эту минуту произойдет то, чего я так желала и хотела... Но мои глаза уже никогда не откроются; вот так подло мною вновь распорядилась судьба.
- Она любит ее обижать.
- Что?
- Даже тебе не удастся ее вернуть.
Ритка взяла его за руку, которая предназначалась мне.
- Да ты и не хотел.
Он молчал, а я все слышала - ВСЕ!
Ритка раздвинула листья пальм, они вышли на пляж; к берегу волнами прибило два пляжных шлепанца: один его, другой - мой.
- Смотри, романтик, - сказал чужой женский голос, но я знала - он принадлежит Ритке.
- Я знаю, - и он исчез, исчез так же, как и я: навсегда; умерев, наши сердца родились заново, не зная друг о друге, с написанной судьбой - ее на ночь читает Тапула вместо сказок, а потом прячет книгу под крыло золотого дракона...
|
ха |
